Том Шиппи - Дорога в Средьземелье
Tom Shippey - The Road to Middle-earth
Монография о творчестве Толкина, написанная специалистом по древне-английской литературе и исследователем творчества Профессора. При этом, не смотря на глубокий научный уровень, читается она лучше, чем многие художественные произведения.
На самом деле. история моего знакомства с этой книгой проста и забавна: у меня зверски болела голова, я не знал, что бы мне почитать... Ткнулся в один роман, в другой - никак. Потом открыл эту монографию - и за день "сожрал" полкниги, а она немаленькая по объему. Так что аннотация чуть выше нисколько не преувеличивает.
Шиппи я раньше знал, как соавтора Гарри Гаррисона по трилогии о викингах "Путь короля": произведению любопытному, хотя и спорному. И, надо сказать, по прочтении этой его книги, начинаешь лучше понимать ту: некоторые мотивы совпадают и перекликаются. В частности, в разборе произведений Толкина, автор уделяет очень много внимания религиозным вопросам вообще и "теории северного мужества" в частности. Настолько много, что это кажется отражением, скорее уж, взглядов самого Шиппи, подтверждение которым он находит, "вычитывает" и у самого Толкина. Если немного подробнее: для Толкина лично, насколько я могу понять, религия играла довольно большую роль - но в его книгах католическое влияние не так заметно: большая часть жителей Средиземья к религии в нашем понимании слова вообще равнодушны. Причины этого, в общем-то понятны: у эльфов вообще нет религии как таковой, для них боги (валар) и ангелы (майяр) это не вопрос веры, а непреложный факт - многие из них лично встречались и с теми, и с другими. У людей, в общем-то, незаметно существования какого-либо организованного культа, жречества и тому подобных институтов. Тоже самое касается и теории "северного мужества": при отсутствии в Средиземье Рагнерека как такового, при несколько ином восприятии эсхатологических вопросов - "северное мужество" с его обреченностью и стоицизмом, на мой взгляд, "работает" в Средиземье несколько иначе. А вот в книгах самого Шиппи, в вышеупомянутых романах о викингах, этого "добра" хоть отбавляй: с угрюмыми, обреченными воителями, человеческими жертвоприношениями и богами, которые сами боятся за свою шкуру сильнее, чем смертные. Словом, на мой взгляд, в определенных пределах, эти мотивы - типичный случай "переноса": у кого что болит, тот о том и говорит.
Зато чем книга действительно сильна, так это своей филологической частью. К счастью, здесь нет типичного для литературоведения бреда в духе "на самом деле автор хотел сказать", попытки обнаружить "вечные истины" и "актуальные вопросы" разумно сведены к минимуму. Это именно рассказ о "Дороге в Средиземье": о том пути, который мог пройти Толкин, используя свои профессиональные знания, чтобы "реконструировать" сначала языки другого мира, а потом и его историю с мифологией. В этой части книга великолепна. Неожиданно, из описаний филологов и их ученых забав, вроде попыток реконструировать "подлинное звучание" эпической поэмы, реконструировав мертвый язык, на котором она была "первоначально написана", возникает неожиданная перекличка между методами Толкина и... Умберто Эко. В "Записках на полях "Имени розы" он рассказывает, как жег на даче костер вместе со своей женой - и, к ее неудовольствию, не обращал внимания на окружающую их красоту. Потом, прочтя описание пожара, она спросила: "Так ты, все-таки, смотрел на костер?" Ответ Эко показателен: "Нет, но я знаю, как смотрел бы на него средневековый монах". Шиппи убедительно показывает, что Толкин оперировал схожими методами: упрощенно говоря, он знал, как отразилось бы то или иное событие в самой ткани языка.
Еще одна, очень глубокая и, на мой взгляд, возможно, наиболее важная ее часть это разговор о "глубине", которую Толкин предавал своим текстам, о той физически ощутимой "толще времени", которой дышит тот же "Властелин колец". И вот здесь есть над чем поразмышлять и поработать. Более того, именно в этой части книги возникает еще одна неожиданная перекличка: с Говардом Лавкрафтом . Сама мифология "Некрономикона" и даже отрывки заклинаний на неизвестных языках, ощущение толщи времени, на которую опирается рассказ о сиюминутных событиях - все это, отчасти, перекликается у двух писателей-визионеров - при всей "методологической" и стилистической разнице. Хотя есть и еще одна перекличка: оба пытались воссоздать стиль, казалось бы, устаревший, но оказавшийся, внезапно, весьма новаторским - и повлиявшим на ножество последователей, так и не сумевших достичь уровня их вдохновителя.
В целом - лучшее из известных мне на данный момент исследований по Толкину, глубокая и информативная книга, с которой еще работать и работать.
