Молчание моря

Le silence de la mer, 1949

Во время второй мировой войны во французскую семью подселяют немецкого офицера. Он пытается общаться со своими квартирными хозяевами, но те встречают все его слова лишь одним - молчанием.

Режиссер: Жан-Пьер Мельвиль

В ролях: Говард Вернон, Николь Стефани, Жан-Мари Робен

Предупреждение первое: как обычно, меня интересует сам фильм и только сам фильм, вне разговоров о моральной оценке персонажей и их действий с точки зрения реального мира. То есть, для меня не стоит вопрос: "Правильно ли поступила французская семья, к которой подселили фашиста?". Меня интересует принципиально другое: "Как рассказана история о французской семье, к которой подселили фашиста?"

Предупреждение второе: для любителей оценивать историческую достоверность хотел бы подчеркнуть, с чьим произведением они имеют дело. Жан-Пьер Мельвиль - выходец из еврейской семьи, воевавший во второй мировой и на момент съемок этой картины всего несколько лет, как вернувшийся с фронта. Книга, послужившая основой фильма и вовсе вышла в 1942 году, став символом французского Сопротивления в разгар событий. Как вывод - лично я не стал бы спорить с авторами: они знают, как все было на самом деле, но захотели рассказать именно такую историю.

Для большинства киноманов этот фильм, разумеется, интересен прежде всего тем, что это первая полнометражная режиссерская работа Мельвиля, который позднее прославится "Самураем", "Красным кругом", "Полицейским" и станет одним из источников вдохновения Джона Ву. Для киноманов вроде меня этот фильм дополнительно интересен тем, что в роли немецкого офицера здесь снимался Говард Вернон, будущий постоянный актер Джесса Франко. Любопытно, что, по сведениям IMDB, это была его 14 роль, и из чертовой дюжины предыдущих ролей четыре были даже не указаны в титрах. При этом, по забавному совпадению, это был как минимум четвертый раз, когда он играл немецкого офицера.

Не смотря на то, что Мельвиль - классик гангстерского фильма, эта его работа с точки зрения сюжета - чистейшая мелодрама, а по своей подаче и вовсе использует многие приемы фильмов ужасов. Первое появление - чистейший "классический ужастик "Юниверсал" - "Дракула" или "Мумия", причем переход дается сразу с угрожающей фигуры немца на замершую, явно испуганную женщину. Легко представить себе в фильмах ужасов тех лет и еще один изумительно снятый кадр: взгляд на немецкого офицера изнутри камина, сквозь языки пламени. Точно так же, когда главный герой позднее говорит о Франции и Германии: "Мы больше не будем сражаться - мы обвенчаемся. Это будет прекраснейшее в мире супружество" - посмотрите на игру ракурсов. Вернона снимают снизу, он говорит эти слова чуть более низким голосом, чем обычно - а девушку снимают, наоборот, чуть сверху, добиваясь того, что ее лицо выглядит беззащитно и изящно, хотя актриса чаще выглядит, скорее, типичной "девушкой-соседкой". Впрочем, с ней оператор тоже творит чудеса: обыденная женщина в некоторых сценах превращается в дивной прозрачности, едва ли не ангельский образ. Возможно, эта идеализация -то, как видит ее главный герой, немецкий романтик в нацистской форме.

И практически на всем протяжении фильма виртуозно используются возможности черно-белой съемки для создания выразительно игры теней - в том числе, на лицах персонажей. Тем не менее, по мере развития событий, подача смягчается - по мере того, как немец раскрывается перед французами, его перестают показывать, как монстра - впрочем, и здесь появляются любопытные нюансы.

Вообще, материал здесь - практически чистый театр: большая часть фильма происходит в одной комнате, с тремя персонажами, причем говорит только один из них, немец. У отца семейства есть закадровый текст, девушка почти лишена "права голоса"... Тем не менее, на выходе получается именно кино, а не телеспектакль: этот феномен еще интереснее, если учесть, что оператор фильма Анри Декэ на тот момент снял только несколько документальных короткометражек. Впереди у него, впрочем, было не только постоянное сотрудничество с Мельвилем, но и работа с Трюффо, Луи Малем и... во многих классических французских комедиях.

Не уверен, входило ли это в цели режиссера, но во многих сценах ощутим привкус пошлости - он возникает еще во время поэтических излияний героя перед молчащими "квартирными хозяевами" и достигает кульминации в первых сценах посещения Парижа, когда Говарда Вернона демонстрируют на фоне Триумфальной Арки, памятники Жанны Д'Арк и тому подобных монументов. Причем, на мой взгляд, это именно тот оттенок пошлости, о котором писал в свое время Набоков, простите за длинную цитату:

"Гоголь в мимоходом рассказанной истории выразил бессмертный дух пошлости, пронизывающий немецкую нацию, и сделал это со всей мощью своего таланта. Разговор в обществе перешел на Германию. Упорно молчавший Гоголь наконец сказал: «Да, немец вообще не очень приятен; но ничего нельзя себе представить неприятнее немца-ловеласа, немца-любезника, который хочет нравиться; тогда он может дойти до страшных нелепостей. Я встретил однажды такого ловеласа в Германии. Его возлюбленная, за которою он ухаживал долгое время без успеха, жила на берегу какого-то пруда и все вечера проводила на балконе перед этим прудом, занимаясь вязанием чулок и наслаждаясь вместе с тем природой. Мой немец, видя безуспешность своих преследований, выдумал наконец верное средство пленить сердце неумолимой немки. Ну, что вы думаете? Какое средство? Да вам и в голову не придет, что! Вообразите себе, он каждый вечер, раздевшись, бросался в пруд и плавал перед глазами своей возлюбленной, обнявши двух лебедей, нарочно им для сего приготовленных! Уж, право, не знаю, зачем были эти лебеди, только несколько дней сряду каждый вечер он все плавал и красовался с ними перед заветным балконом. Воображал ли он в этом что-то античное, мифологическое или рассчитывал на что-нибудь другое, только дело кончилось в его пользу: немка действительно пленилась этим ловеласом и вышла скоро за него замуж».

Интересно, что иногда выразительные средства, казалось бы, противоречат сути сцены. Немец, наконец прозрев, произносит долгий монолог, застывает едва ли не на грани призывов к восстанию, но, при этом, положение фигур в кадре и, особенно, жест руки Говарда Вернона - чистейший, классический и моментально узнаваемый "Дракула". Если помните, именно этому жесту учил Бела Лугоши Эда Вуда в кинобиографии Тима Бёртона.

Единственной сцена, которая мне показалась "недотянутой" и не слишком удачно сыгранной - эпизод, в котором собратья-фашисты объясняют главному герою "политику партии" - курс на уничтожение французского духа, литературы, культуры. Как мне показалось, актеры здесь ведут себя, как неживые, они повторяют реплики, вещая их, как типичные дурно сыгранные злодеи - и текст их реплик тоже недвусмысленно отдает прокламацией. Не исключено, что режиссер намеренно добивался подобного эффекта, но тогда я не понимаю, зачем.

Любопытные факты о фильме:

- К неудовольствию автора романа, Мельвиль начал снимал без приобретения прав. Режиссер предложил романисту сделку: он покажет готовый фильм 24 бывшим членам Сопротивления, если хоть один возразит - негатив будет сожжен. Среди членов "жюри" оказались такие знатные "сопротивленцы", как Жан Кокто - хотя знал ли об этой подтасовке сам Мельвиль - вопрос открытый. Как бы то ни было, перед самым показом один из членов жюри слился и его заменили на редактора "Фигаро". Именно он, единственный, и проголосовал против фильма, но романист счет, что поводом для этого стала обида на приглашение в качестве срочной замены, а не сам фильм - и картина была спасена от сожжения.

- К вопросу о Мельвиле и новой волне: в этом фильме он часто использовал снимал на локациях, при естественном освещении - чем и вдохновил будущую "новую волну", поднявшую его на щит. Забавность ситуации в том, что сам Мельвиль снимать таким образом терпеть не мог, предпочитая работать в павильоне. Как бы то ни было фильм вышел темнее обычного и лаборатория по проявке даже связывалась по этому поводу с режиссером, предположив, что это брак или ошибка.

- Упоминание о Треблинке в книге не было, его вставил в фильме сам Мельвиль.

Как бы то ни было: для дебюта фильм получился мощнейшим и я его посмотрел с большим интересом, не смотря на почти полное равнодушие к теме. Режиссура, работа оператора и актеров на высоте, фильм можно со спокойной душой рекомендовать всем, кто не питает принципиального отвращения к черно-белому кино. Любителям "поразмыслить над сложными моральными вопросами" рекомендуется вдвойне: противостояние героев здесь не так очевидно, как кажется, если смотреть фильм не предвзято.